[Fred]

Сообщение от Варварушка

Сержант козырнул, удивился репертуару из моих динамиков (К.Сен-Санс "Самсон и Далила", Mon Coeur s'ouvre a ta voix)

Я вчера по дороге туда развлекал народ вокально-инструментальным ансамблем Dream Theater.)) Ну и всякий эдакий прог-рок. С утра бодрит.)) Обратно - более умиротворяющий фолк-роковый Stackridge. Эмили вздремнула.))

Сообщение от Варварушка

И вот тут случилось очередное маленькое чудо: суровое лицо сержанта озарилось огромной сияющей улыбкой, он взял под козырёк и пошёл на другую сторону дороги...

А нас в среду тоже тормознули, когда ехали обратно. Я всё показал, говорю: "страховка нужна?" и достаю уже. Он: "ну если она у вас в порядке... ну раз уж достали, давайте посмотрю.."))

Сообщение от Варварушка

Наверное, каждый человек, хоть раз в жизни, задавался вопросом: «А что ТАМ, за гранью этого мира?» Сказать по чести, этот вопрос сидит в моём мозгу ещё с раннего детства и то и дело всплывает на поверхность сознания и мировосприятия… Чаще всего это происходит тогда, когда мозг не занят какой-то работой: в дальней однообразной дороге, в медитациях на берегу озера с удочкой в руке, звездной ночью на островах… А тут мне довелось побывать за этой Гранью.

Когда ты просыпаешься, ты каждый раз заново появляешься из ниоткуда. И все остальное точно так же. А смерть - это замена знакомого утреннего пробуждения чем-то другим,

Развернуть для просмотра

...о чем совершенно невозможно думать. У нас нет для этого инструмента, потому что наш ум и мир - одно и то же. Татарский попытался понять, что это значит, и заметил, что думать стало сложно и даже опасно, потому что его мысли обрели такую свободу и силу, что он больше не мог их контролировать. Ответ сразу же появился перед ним в виде трехмерной геометрической фигуры. Татарский увидел свой ум - это была ярко-белая сфера, похожая на солнце, но абсолютно спокойная и неподвижная. Из центра сферы к ее границе тянулись темные скрученные ниточки-волоконца. Татарский понял, что это и есть его пять чувств. Волоконце чуть потолще было зрением, потоньше - слухом, а остальные были почти невидимы. Вокруг этих неподвижных волокон плясала извивающаяся спираль, похожая на нить электрической лампы, которая то совпадала на миг с одним из них, то завивалась сама вокруг себя светящимся клубком вроде того, что оставляет в темноте огонек быстро вращаемой сигареты. Это была мысль, которой был занят его ум. "Значит, никакой смерти нет, - с радостью подумал Татарский. - Почему? Да потому, что ниточки исчезают, но шарик-то остается!" То, что ему удалось сформулировать ответ на вопрос, терзавший человечество последние несколько тысяч лет, в таких простых и всякому понятных терминах, наполнило его счастьем. Ему захотелось поделиться своим открытием с Гиреевым, и он, взяв его за плечо, попытался произнести последнюю фразу вслух. Но его рот произнес что-то другое, бессмысленное - все слоги, из которых состояли слова, сохранились, но оказались хаотически перемешанными. Татарский подумал, что ему надо выпить воды, и сказал испуганно глядящему на него Гирееву:
- Мне бы хопить вотелось поды!
Гиреев явно не понимал, что происходит. Но было ясно, что происходящее ему не нравится.
- Мне бы похить дытелось вохо! - кротко повторил Татарский и попытался улыбнуться.

[свернуть]